Меня беспокоит дочь. Она говорит, что счастлива, но я чувствую, что это не так. Чувствую, что со мной она несчастна.
Ты слишком беспокоишься, а излишнее беспокойство опасно. Идея о том, что можно кого-то сделать счастливым, порочна. Она вдет против природы. Когда вы хотите сделать кого-то счастливым, то делаете этого человека несчастным. Счастье со стороны не получишь. Вы можете способствовать той ситуации, когда к счастью не будет преград, но не более того.
Ты слишком беспокоишься о том, как сделать ее счастливой, а поскольку у тебя не получается, ты становишься несчастной, а когда ты несчастна, то и она становится несчастной. Несчастье очень заразно — это болезнь. Если вы несчастны, то все, кто вас окружает, имеет к вам отношение, особенно дети, становятся несчастными. Дети очень впечатлительны и хрупки.
Вы можете сказать, что вы вполне счастливы, но это не имеет большого значения — дети обладают хорошей интуицией, они еще не потеряли своей интуиции. У них еще есть нечто, что сильнее интеллекта, они немедленно чувствуют ситуацию.
Интеллекту всегда нужно время, он всегда сомневается, никогда ни в чем не уверен. Даже если вы несчастны, и человек думает о вас, он не может быть абсолютно уверен: вам плохо или вы притворяетесь; может, это ваша привычка или такое лицо. Интеллект никогда не способен что-то знать в точности.
А вот интуиция абсолютна, безусловна — она просто констатирует происходящее. У детей развита интуиция, они связаны с вами незримой, телепатической нитью. Им не нужно смотреть, как вы выглядите, — они немедленно все чувствуют.
Иногда мать сможет что-то почувствовать позже, а ребенок почувствовал это раньше матери. Мать может быть несчастной, но еще не знать этого. Просто процесс из подсознания еще не дошел до сознания, а у подсознательного с ребенком прямая связь.
Для того чтобы достигнуть сознательного, ему придется преодолеть множество слоев обусловленности, различного опыта, интеллекта, того и этого, ему придется пройти сквозь немало цензоров. Эти цензоры изменят послание, по-другому интерпретируют его, придадут окраску, но ко времени, когда оно достигнет вашего сознания, оно может стать уже совсем другим по сравнению с тем, чем оно было в реальности. А до ребенка оно доходит немедленно.
До определенного возраста дети остаются сильно привязанными к вам, и они чувствуют, что происходит. Расслабься немного. Пусть дочь будет в детской среде, поиграет с детьми, а ты не спрашивай ее о счастье или несчастии.
Лучше самой быть счастливой. Она будет счастлива, если увидит тебя счастливой. Счастье не ищут напрямую, это — побочный продукт. Дети очень смущаются, когда их спрашивают: «Ты счастлива?» Они не знают, что ответить, и я считаю, что они правы! Когда вы задаете вопрос «Ты счастлива?» — она просто пожимает плечами… а что тут ответишь?
Ребенок счастлив только тогда, когда не знает об этом. Осознание этого никого не делает счастливым. Счастье — это нечто неуловимое, и оно приходит лишь тогда, когда вы полностью заняты чем-то.
Ребенок играет, и он счастлив, ведь он не думает о себе в эти моменты — он потерян! Счастье приходит только тогда, когда вы потеряны. Когда вы возвращаетесь, счастье уходит.
Танцор счастлив тогда, когда есть только танец, а танцор исчезает. Певец счастлив тогда, когда пение его переполняет и он исчезает. Художник счастлив, когда он рисует. Ребенок счастлив, когда он играет. Пусть это будет какой-то глупостью — собирание ракушек на морском берегу. Пусть игра будет бессмысленна, но он полностью поглощен.
Вы видели когда-нибудь ребенка, собирающего ракушки или камни? Только посмотрите на его страстность, посмотрите, как он увлечен, как он потерян. Это экстаз, это чудо, это весь религиозный опыт. Все дети религиозны, и все дети счастливы — при условии, что их не делают несчастными родители.
Но счастье нельзя искать напрямую. Займитесь чем-нибудь, и счастье придет, как тень, — это следствие, а не результат.
OSHO «О детях»