Кончились годы советской власти — возвращаются церковные устои, которые были запрещены в стране многие годы. Выкорчевать веру из людей не удалось ни Сталину, ни Ленину — всех церквей не пережечь, а люди как крестились перед страшным для себя событием, так и крестятся, да и в старые церкви бегали, детей крестили, просто помалкивали. Хотя такие отголоски скорее автоматичны, чем осознанные вещи, совершаемые людьми, решить проблему веры не удалось никому. Даже В.Путин недавно привел подобный пример из личной жизни — сказал, что его мать сделала это (крестила) в тайне от отца, заядлого коммуниста.
И если вначале 90-х годов все почти всецело поддерживали официальную, только начавшую восстанавливать авторитет церковь, то сейчас пришел момент ее общественного заката. Патриарх впал в немилость народа, особенно после дела с девчонками из панк-группы, из-за церковной роскоши и иерархии власти, а не веры, и дружбы с не самым любимым в народе человеком — президентом.
Читая интернет-блоги, комментарии к новостям с религиозной составляющей в основе — начинаешь понимать градус кипения молодого поколения по отношению к догматам церкви. Он очень высок. А ведь это поколение пойдет дальше и скорее всего растопчет православие как явление. Не сразу конечно — но придет такое время. Я имею в виду не разрушение церкви, не сожжение книг — такого уже мы не увидим по причине ненадобности самого вопроса. Новым «идейникам» они попросту не помешают, и они предпочтут гордиться ими как историей страны, историей религии, рассматривать это как выродившийся элемент психики человека и прочее.
Я никогда не понимал (а это, я уверяю Вас, присутствует) как можно желать патриарху или каким либо церковникам смерти. А есть и такие. Никто не гарантирует, что могут не начать и отстреливать, что уже было с Александром Менем. Страх перед Богом заменяется на страх перед рабством в вере — и здесь все средства хороши, лишь бы закрыть себя от этой угрозы — так считают очень многие люди, не всегда осознавая сам процесс трансформации этого внутри себя самих. Думая, что они не являются участниками церковного процесса, а являясь противником нагромождений из страхов, фобий и наживы на бедных людях — они как раз находятся в эпицентре религиозного мира. И как червь пытаются его прогрызть.
Лично я не являюсь типично православным и никогда себя не причислял к каким-то христианским конфессиям, равно как и к другим, но одно меня поражает. Люди борются не с церковью, а с собственными проблемами за счет других. Никто не заставляет никого ходить в храмы, верить в Библию или Коран, проповедовать основы морали, навязывать еврейские стереотипы под видом мировых эквивалентов — никто. А если человек сталкивается с подобным — выход обычно самый простой — посылают туда, куда и черт не ходит.
Мне нравятся некоторые аспекты эзотерического христианства — о котором мало кто рассказывает, поскольку мало кто о нем вообще что либо знает. Ведь эзотерику давно превратили в игру для неудачников и слово правильное стало маркетинговой ловушкой с мнимыми эффектами и чернухой в основе. Но настоящие исследователи знают себе цену — и никто помешать им не сможет искать истину, в этом их сила. Они часто молчаливы и задумчивы, а когда надо отвести разговор от надоедливого человека с глупыми вопросами — могут быть шумными и выглядеть простаками.
Мусульманскому миру также достается немало. Их обвиняют в закрытости, агрессивности и кровавости — что противоречит всем мыслимым основам любой веры. А ведь те, кто воюет против них даже Коран не удосужились полистать.
И спорят, и дерутся, и воюют. Умирают за того, кому давно нет до этого дела. Из собственного самомнения и избранности, из уверенности правоты, а отсюда и слепоты.
Так хочется, чтобы основы всех религий стали предметом изучения, а не поклонения, не споров, а сотрудничества — ведь XIX век показал, что такие попытки не беспочвенны. Пусть и «загнобили» таких исследователей в первую очередь люди церковные и малодушные. Что же — теперь очередь церкви получать по рогам, ведь она помимо обещанной свободы оставила после себя кровавый след из человеческих судеб, чьи смерти были напрасными. Не хочется злорадствовать на душевных терзаниях людей, но так часто становится не по себе, когда выгоняют человека из храма за то, что он скрестил руки на спиной…
Занятно то, что большинство иерархов — люди советской эпохи — их дружба с властью — последняя и привычная для них зацепка к существованию. Они это прекрасно понимают, но молчат конечно. Государство их поддерживает финансово, а народ этого сделать не сможет, ибо беден. Но выход из ситуации был бы прост — если бы церковь шла в ногу со временем не только используя современные автомобили, охрану, самолеты, дорогостоящие фолианты и материалы на постройку своих главных храмов и зарплат подопечных в сотни тысяч рублей, а продвигалась бы и в развитии собственной философии, народной воли (не босяцкой, но образованной), говорила бы об истории христианства, не скрывая жутких ошибок в психологии и заимствований источников — народ бы принял такую церковь с искренностью — если он ее почувствовал бы с той стороны…
Сейчас все идет к реформации веры — причем в любой конфессии. Да и не может не идти, ибо застой давно начался. Людям нужен новый воздух, новый взгляд, новая концепция, а религия этого пока дать им этого не может. Вот и получается все как с советским государством — в православие уходят либо молодые революционеры с прыщами на теле, либо оставшиеся старожилы, те, кто против Сталина был всегда. И совсем мало тех, кто искренне верил всю жизнь без оглядки на политическую систему страны. Коммунистическое христианство как стадность? Не совсем. Но именно общий, безаппеляционный взгляд на религиозные аспекты убивает само христианство изнутри. Как и любую другую веру.
Ищите и знайте — само знание не может быть окончательным и безоговорочным, ибо это лишь показало бы ущербность самого Бога. И никого не бойтесь, не бойтесь мнений, собственных сомнений — эти церберы — доказательства сложности и смысла выбранного пути.
«Но именно общий, безаппеляционный взгляд на религиозные аспекты убивает само христианство изнутри. Как и любую другую веру», — это верно. Конец поиска — начало деградации.